31.10.2017
10:41

Почему я не верю Туманову.

30.10.2017
11:37

Мда.

28.10.2017
09:54

Неужели я догматик?

26.10.2017
09:55

На засыпку.

24.10.2017
18:43

Как ладонью разбить кирпич.

22.10.2017
12:30

Читая теперь Василия Белова.

22.10.2017
12:23

Не про Матильду.

21.10.2017
13:39

Две манеры не читать чужих.

19.10.2017
12:32

Щелчок мне по носу.

16.10.2017
15:35

Агашина.

15.10.2017
19:10

Почему меня не волновал "Василий Тёркин".

09.10.2017
18:23

Эстетический эксперимент.

09.10.2017
14:19

Ницшеанец Иосиф Бродский.

05.10.2017
15:51

Беспомощность.

02.10.2017
15:54

Великое чуть-чуть.

Меня поразило, когда я узнал о такой технологической, скажем так, тонкости при управлении массовыми мнениями.

На каком-то из первых в США выступлений “Битлз” на концерте объявились несколько девушек, у которых стала истерика. И что из этого сделали заинтересованные люди.

Вспомнилось, что в молодости товарищи специально звали меня смотреть с ними ту или иную комедию. Я заразительно смеялся. Со мной им было хорошо смотреть комедию.

Но в истерику я не впадал. Максимум, что со мной случалось, это я прекращал смотреть на экран, потому что срывалось дыхание и болели мышцы живота. И я чуть-чуть подвывал, постепенно приходя в себя. И я понимал, что было с тем голосившим человеком, которого вынесли из кинозала на каком-то фильме про мистера Питкина.

СМИ о концерте “Битлз” лживо и согласовано объявили, что там случилась массовая истерика и ломка мебели. И на следующем концерте “Битлз” уже на самом деле ломали мебель. Что было тоже очень широко освещено.

Это было не единственное ухищрение.

И могла ли молодёжь всего мира через несколько лет усечь, что она является жертвой тщательно срежиссированной битломании? – Нет! Ни за что!

Взять того же меня. Я был неприятно уязвлён, обнаружив, что я не в курсе названий битловских хитов, которыми щеголяют знакомые в разговорах. Так я решил их перешибить. Чем? – Никто из них не мог напеть или насвистеть то, что пели “Битлз”. У меня был музыкально образованный двоюродный брат. С его помощью я за неделю научился свистеть “A Hard Day's Night. Вечер трудного дня”. Не имея музобразования, я не могу объяснить, почему мне целая неделя понадобилась. Какая-то там необычность с ритмом была. Его-то, наверно, моему немузыкальному окружению было не по зубам воспроизвести, да и вообще всем, мне кажется, потому что на меня неизменно все оглядывались, когда я принимался эту песню свистеть, чего не было при насвистывании советских песен. – На том моя битломания кончилась. Но совсем мимо неё я, как видите, тоже не прошёл. Во всяком случае, я себя считаю не поддающимся модным поветриям.

А теперь вспомним, с какой мелочи начиналась обработка масс.

Тот мой двоюродный брат, став американцем, оказался оболваненным, как большинство из них. И мне однажды удалось обнаружить ещё одно ЧУТЬ-ЧУТЬ, которым его оболванили, как и с битломанией.

Мне раз удалось его “разговорить”, и он описал, что он видел в репортаже CNN: как лётчик по приказу Каддафи бомбил протестующее против него сборище своих граждан. А телеоператор CNN это снимал и крякнул в микрофон удивлённо: “Бомбит!”. И из рассказа брата вышло, что взрыв бомбы, сброшенной с самолёта, был на линии между оператором и толпой за толпой (промазал лётчик), а самолёт летел в перпендикулярном к этой линии направлении. Так я задался вопросом, как можно промазать именно так? – Только если имитируешь бомбёжку толпы. Потому что, если б было настоящее промазал, то виден был бы телеоператору или недолёт по линии полёта самолёта, или перелёт, или попадание. А не то, что он увидел и снял. – Тем не менее, редакция CNN не заявила, что демонстрируется фейк. Нет. И тем дала понять, что вот-де лишнее доказательство, что Каддафи зверь.

Налицо опять ЧУТЬ-ЧУТЬ.

Такие ЧУТЬ-ЧУТЬ работают при неверном понимании Высоцкого.

Тот же мой двоюродный брат стал американцем, собственно, до переезда в США, в частности, тем, что считал Высоцкого борцом против тоталитаризма и советский власти, кровавой к своим гражданам в прошлом и достаточно жестокой к ним в настоящем. – Ошибочная оценка.

А у Высоцкого есть стихи “Новые левые — мальчики бравые…”. Явно негативные по отношению к новым левым.

Новые левые — мальчики бравые С красными флагами буйной оравою, Чем вас так манят серпы да молоты? Может, подкурены вы и подколоты?! Слушаю полубезумных ораторов: "Экспроприация экспроприаторов..." Вижу портреты над клубами пара — Мао, Дзержинский и Че Гевара. [Не разобраться], где левые, правые... Знаю, что власть — это дело кровавое. Что же, [валяйте] затычками в дырках, Вам бы полгодика, только в Бутырках! Не суетитесь, мадам переводчица, [Я не спою], мне сегодня не хочется! И не надеюсь, что я переспорю их, Могу подарить лишь учебник истории. 1978

За то, негативные, мол, стихи, что кровавая история СССР с его Дзержинским и Бутырками (как символом ГУЛАГа и 37-го года) их там, заграницей, ничему не научила, и вот они опять носятся с портретами того же Дзержинского и других социалистических силовиков и с лозунгом “Экспроприация экспроприаторов”.

Мой брат не одинок в таком понимании и этого стихотворения.

В таком понимании есть свои ЧУТЬ-ЧУТЬ, созданные мировоззрением ошибающихся. С данным стихотворением – тоже. Даже и после появления текстологического анализа черновика этого стихотворения.

Самое интересное, что и сам текстолог этого ЧУТЬ-ЧУТЬ в себе не замечает. Я процитирую и подчеркну то место, где это у него проявляется.

"Для установления авторской воли необходимо максимально тщательно изучить историю текста. Здесь наработаны самые разные методы, применяемые в разных случаях сообразно конкретной ситуации. Причем стоит учитывать как общие закономерности, так и авторские (присущие индивидуально данному литератору), а также — ситуативные. Пример общей закономерности: если текст прервался посреди листа, это значит, что автор закончил некоторый этап работы над ним. Пример авторской: торопясь зафиксировать полет своей мысли, А.С.Пушкин порой не дописывал слова (и даже строки) до конца. Пример ситуативной: текст мог прерваться вопреки творческой воле автора — скажем, с визитом нежданного гостя.

Общие закономерности предполагаются по умолчанию. Авторские допускаются, если их существование предварительно научно обосновано. Ситуативные рассматриваются, когда текстолог имеет конкретные основания предполагать, что текст записан (продиктован, отредактирован и проч.) в нестандартной ситуации.

Давайте в порядке импровизированного мастер-класса рассмотрим доступную нам в ксерокопии запись В.С.Высоцким на листе текста “Новые левые...”, попробовав найти ответ на вопрос И.Симановского о выборе варианта 9-й строки (о “левых — правых”). Общие представления текстологии о хронологии появления поэтического текста вполне жизненны, очевидны и логичны: возникший позже вариант “отменяет” созданный ранее; написанное в основном столбце внизу “моложе” записанного там выше; написанное в строке родилось у автора раньше вписанного между строчек и на полях; зачеркнутые варианты предшествовали вписанным взамен, etc.



Теперь проанализируем детали конкретного источника. Примечательной особенностью рукописи является повторенная в двух местах с небольшой вариацией строка “Ох, сомневаюсь что левые — правые”/“Я сомневаюсь, что "левые" — правые” — да-да, та самая. Причем один раз она записана довольно странным образом: одиноко и перпендикулярно основному массиву текста, несмотря на наличие достаточного свободного места для “нормальной” (без верчения листка) записи. Поскольку общим закономерностям записи человеком текста это не соответствует, ищем — и находим — ситуативные причины такого размещения. Обратим внимание, что текст записан на официальном конверте с грифом Посольства Франции в Москве, в каких направляют приглашения на официальные мероприятия (указано там и имя Высоцкого как адресата). Скорее всего, фраза “Ох, сомневаюсь что левые — правые” — первое, что пришло в голову поэту и первое, что он зафиксировал на бумаге (еще не имея намерения “не отходя от кассы” писать целое стихотворение). Поэтому данные слова записаны параллельно посольскому грифу: т.е. поэт держал еще чистый конверт в его естественном, “читаемом” положении. Он ощущал этот прямоугольник до поры именно конвертом (причем конвертом важного документа) и втиснул фразу, которую боялся запамятовать, с самого края, чтобы, так сказать, по возможности не портить своими помарками. (То, что именно с этой строки стихотворение началось, косвенным образом подтверждается и тем, что заглавные строки с нею зарифмованы). Но затем, когда “стихи свободно потекли”, автору пришлось развернуть конверт таким образом, чтобы на нем уместился максимально длинный столбец, и торопливо записывать нахлынувшие строки. О том, что запись велась второпях и в неудобном положении (вполне вероятно, что непосредственно на приеме), говорит нарастающее крутое сползание правого края строк.

А вот строчки “Не разобраться где левые, правые // Знаю что власть это дело кровавое” записаны не просто в самом низу, но и не срываются в штопор, в отличие от предшествующего текста (а ориентированы на листе достаточно аккуратно) — стало быть, возникли последними.

То есть вырисовывается следующая последовательность возникновения вариантов: 1. “Ох, сомневаюсь что левые — правые”; 2. “Я сомневаюсь, что "левые" — правые”; 3. “Не разобраться где левые, правые”. И, таким образом, установленная хронология свидетельствует в пользу выбора варианта “Не разобраться, где левые, правые”, который отмечен И.Симановским как традиционный, хотя и смущает его в художественном отношении.

Однако поставить на этом точку было бы преждевременным, поскольку слова “Не разобраться” автором зачеркнуты, но при этом ничем не заменены. Какова же причина? Автор не успел подобрать замену (или считал ее очевидной, поэтому не потрудился записать)? А может, вернулся к варианту “Я сомневаюсь...”?

На мой взгляд, более справедливо первое предположение, и вот почему. Две первых редакции являются вариацией игровой строки Высоцкого “Но свою неправую правую // Я не сменю на правую левую”. Что не просто делает их вторичными, но и отсылает читателя к широко известной шуточной песне, что в данном случае едва ли уместно: поэт явно не настроен балагурить. Но очевидно и неполное соответствие записанного внизу варианта авторской позиции: вопрос не в проблеме идентификации им “правых” или “левых”, а в отказе от обсуждения формальных нюансов в ситуации, когда ему очевидна — и отвратительна — бездумно разрушительная суть их действий.

В обстановке, которую можно вольно обозначить: “средь шумного бала”, поэт, видимо, не успел подобрать нужное слово, но решительно вымарал слово неточное. Более того, в той же короткой рукописи подобное сделано трижды, причем замаранные “валяйте” и “Я не спою” не имеют вообще никаких вариантов: то есть все эти зачеркивания направлены не в прошлое, а в будущее данного текста, работу над которым автор, как видим, предполагал продолжить (но кто на сегодняшний день знает, осуществил ли он свое намерение?)

Ну, а в отсутствие других источников текст “Новые левые”, на мой взгляд, следует обнародовать с примечанием о его незавершенности, используя позднюю редакцию 9-й строки: “[Не разобраться] где левые, правые”, графически выделяя при этом зачеркнутую автором часть, — памятуя о неполном соответствии ее творческому замыслу поэта.

Всеволод КОВТУН” (https://users.livejournal.com/-o-tets-/485106.html)

Я подчеркнул, как видите, всего 9 слов.

Надо, конечно, много что знать (например, почему в СССР в кавычках официоз писал “новые левые”, и почему я, не официоз, тоже пишу их в кавычках, прочитав кое-что), чтоб упрекать Ковтуна за эти слова. Так я смею думать, что он весь материал знает. (Проблема лишь в том, что вы, читатель, вероятнее всего не знаете, и как мне с этим быть.)

ЧУТЬ-ЧУТЬ заключается в незамечании им слова "затычками”. Причём, не зачёркнутом Высоцким. Слово опровергает мнение Ковтуна, что именно разрушительна суть действий “новых левых”. Тогда как на самом деле она была спасительна для капитализма. Почему и писались “новые левые” в кавычках теми, кто это видел, кроме тех, кто эту функцию “новым левым” придал – Институт политических исследований (http://www.libma.ru/politika/sekrety_bilderbergskogo_kluba/p4.php). А получившие спасительную функцию затычки, получили её неосознаваемо, как и те, кто по воле Тавистокского института человеческих отношений схлопотал битломанию.

Слово "затычками”, имеющее ясный смысл советских кавычек при словах “новые левые”, заставило Высоцкого запутаться и бросить стихотворение.

Как мог Ковтун этого не заметить и написать подчёркнутые мною 9 слов? Ведь факт незачёркивания является тоже текстологическим фактом.

Ответ прост – мировоззрение не разрешило подсознанию, и подсознание обеспечило незамечание.

Такое же мировоззрение обеспечило моего двоюродного брата чутьём, что надо прекращать читать, что я напишу ему в ответ на его описание, что ему показало CNN.

Пословица “никто так не слеп, как тот, кто не хочет видеть” несколько грубовата из-за слова “хочет”, которое предполагает осознание, тогда как часто до осознания даже и не доходит.

1 октября 2017 г.

01.10.2017
16:06

Чья правота: Юрского или Михалкова?

29.09.2017
10:26

Несогласие с Иваном Образцовым.

27.09.2017
18:26

Наймушина.

24.09.2017
10:09

Рёв и писк.

22.09.2017
12:32

Мистическая жуть.