27.11.2015
18:31

Я оторвался от публики.

23.11.2015
22:30

Принципиально всё позволяю себе!

19.11.2015
10:31

Ещё о Давиде.

15.11.2015
11:49

Срыв гения.

12.11.2015
16:23

Вух!

10.11.2015
13:21

Прав или не прав Путин.

08.11.2015
22:32

Поплакать в жилетку.

08.11.2015
13:49

Продолжение предыдущей статьи.

07.11.2015
16:29

Как увидеть в детали идею целого и оценить.

30.10.2015
17:05

Ай да Гоголь!

12.10.2015
12:16

Лезу в подсознание Некрасова.

03.10.2015
15:03

Аниш Капур и Высоцкий.

27.09.2015
17:11

Соврис.

12.09.2015
18:40

На что именно подняла руку "Божья воля".

10.09.2015
11:40

Отрывок

04.09.2015
09:29

Письмо не Лисинкеру.

25.08.2015
07:59

И я против.

10.08.2015
09:46

Тыняновская заноза.

05.08.2015
13:26

Бедный-пребедный Высоцкий.

03.08.2015
15:36

Как ни скажешь - всё не так.

Я вот ношусь теперь с идеей-фикс, что искусство есть то, что имеет в тексте что-то родом из подсознания. И договорился, что какая-то непонятность есть признак искусства.

А надо было иначе сказать: что-то такое становится с тобою, когда ты напарывается на искусство. И даже не поймёшь, где: в голове, в сердце… Становится что-то… Со всем тобою. И с головой, и с сердцем… - Было б великим облегчением для души, если б ты мог что-то внятное сказать по поводу… Но нет того облегчения. Нужно быть литературоведом, наверно. А может, и того не хватит.

Баллада о дурацкой смерти

Нет, пули я не боялся. Чего их бояться, пуль-то? К тебе им одна дорога, а мимо - сотни дорог. Я мыслил в войну о пулях, как нынче в смысле инсульта: догонит, значит, догонит. На каждого писан срок. А если чего и боялся, так только дурацкой смерти, такой, что не от болячек и даже не от войны... Ее, косую поганку, я только однажды встретил, и то, не так, чтобы лично, а вроде со стороны. ...Застряли мы под Ростовом, две роты на полустанке. Степь. Август. Земля прожарена... Ну хоть окопы не рой. Гранаты да восемь орудий - а немцы нагнали танки. А время было горячее. Ну, ясно: сорок второй. Нам немцы весь день давали. И дали довольно крепко. Но к вечеру все же стихли. Стало полегче жить... Тут взводный входит, однако. Кто, мол, пойдет в разведку? Спросил, скотина, и смотрит. Так что лучше сходить. Всего подобралось четверо, чтоб каждый работал в паре. (Напарника ранят - вытащи, а вдруг побежит - пришей...) Я, Гиви из Кутаиса, Юсуф - казанский татарин, и Арвид, тоже нерусский. Вроде, из латышей. Нам твердо пообещали: вернетесь - нальем по двести. Потом задачу поставили: надобно до утра взять за линией немца. И там же, прямо на месте, вытащить из паскуды, где ихние панцера? Почти что без приключений мы сделали полработы: пошли и добыли немца. Проверили документ. Ганноверец Дитер Гоффман, ефрейтор танковой роты. С двадцать второго года. Выходит, что двадцать лет. Пацан пацаном. Трясется. Какая уж там молчанка? Бормочет свои "майн готты" (по ихнему "Бог прости") потом дошел до "рот фронта". Но нам-то надо про танки! Причем, - не позже рассвета, чтоб было время уйти. А он сипит: "нихт ферштейне" (видать, оказался с норовом). И что прикажете делать? Засели в ближнем леске... Гиви нельзя, как старшому. Арвиду - как дозорному. А я бы, может, и справился - так врезало по руке. "Давай!" - говорим Юсуфу. Юсуф достал зажигалку, прожарил покрепче финку, фрица взял за вихра... Работает. Мы скучаем. Парня, понятно, жалко, но надо знать до рассвета, где ихние панцера! ...Ну что говорить? Он вспомнил про танки и самоходки, и то, что атака в полдень, по флангу, с левой руки... Мы сняли допрос на месте, а после - ножом по глотке. Поскольку тащить - не выйдет, а бросить - не по-людски. ...Когда мы вернулись к нашим - ротный аж прослезился: соколики! спать немедленно! А утром прошу ко мне! А утром... верьте-не верьте, глядим: Юсуф удавился. Вышел, будто до ветру - и сделался на ремне. Ну, тут заварилась буча! Начальство понабежало, особый майор Брызгало Юсуфу в глаза смотрел... Потом признали, однако, что дело не трибунала, а также не особиста, поскольку не самострел. ...А в полдень поперли танки. Но мы-то их ожидали: из тридцати половина с трудом уползла назад... Чуть позже за этот поиск нам всем вручили медали. Юсуфу, правда, посмертно - но тут уж сам виноват. ...И если попы не брешут в церквах о ненашем свете, хочу я спросить у Юсуфа, когда настанет пора: какого хрена сплясал ты в обнимку с дурацкой смертью, коль мы не пустили к Дону крестовые панцера? 1994

Ясно лишь, подзабыл я, что написал мой уважаемый Выготский: “Мысль в литературном произведении 1) или такой же материал, как произносительная и звуковая сторона морфемы, 2) или же инородное тело” (http://vygotsky.narod.ru/vygotsky_psy_iskustav_3.htm). И здесь она не инородное тело. Она приведена в столкновение со своей противоположностью. С одной стороны “цель оправдывает средства”, с другой “цель не оправдывает средства”. С одной стороны – рационализм, то, чем силён Запад. С другой – иррационализм, чем силён Восток.

Россия – посередине…

Вершинин еврей по крови, но лирическое “я” в этом стихотворении – русский. Он боится иррационализма, следовательно, способен на него, есть чего бояться.

Стихотворение написано после развала СССР. Латвия и Грузия откололись. Следовательно, ни Арвид, ни Гиви. Потому под надуманными предлогами оба не подвергаются испытанию пытать.

Почему ж не русскому назначил Вершинин испытание? – Чтоб продемонстрировать всё же одинаковость менталитета оставшихся и взявших на себя историческое наследие СССР построить лучший мир. (Стихотворение входит в сборник “Страна, которую украли”.)

То есть, если задаться вопросом, к какому типу идеала относится Вершинин, то ответ такой – к трагическому героизму. Он реваншист, если совсем политизировать.

А чтоб он не казался сумасшедшим (он таким и кажется в жизни) достаточно, мне кажется, вспомнить двух мудрецов нашего времени. Анатолия Вассермана (см. тут), рассчитавшего, что к 20-м годам нашего столетия вычислительная техника настолько разовьётся, что сможет взять на себя точное планирование материального производства в мировом масштабе. И Михаила Ботвинника, когда-то попробовавшего вычислительной машиной обеспечить расчёты Госплана СССР. То есть, собственно, СССР не дожил полстолетия, чтоб преодолеть свои экономические затруднения на собственной основе, без реставрации капитализма.

Вершинин мог не знать потуг Ботвиннока и не знал в 1994-м результатов Вассермана в 2015-м. Но всё равно его ориентация не была безумием. Она была тем самым подсознательным идеалом (над отысканием которого я теперь всюду хлопочу), прозрением, которое и двигало Вершининым при сочинении баллады.

3 августа 2015 г.