Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й С М Ы С Л
ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБОЗРЕНИЕ
Соломона Воложина
09.09.2020 |
|
08.09.2020 |
|
07.09.2020 |
Пан или пропал! или Зря ли неизвестен Рундальцов
|
06.09.2020 |
|
05.09.2020 |
|
04.09.2020 |
Как определить, художник врёт стихия из него прёт?
|
03.09.2020 |
|
02.09.2020 |
Насмешка над русской живописью
|
31.08.2020 |
Заедаюсь из-за Борисова-Мусатова
|
30.08.2020 |
|
29.08.2020 |
Самообманы художника Борисова-Мусатова
|
28.08.2020 |
Борисов-Мусатов: "Нет - венецианской школе!"
|
27.08.2020 |
Исключительная тонкость Мопассана
|
26.08.2020 |
|
25.08.2020 |
|
24.08.2020 |
Премия им. Кандинского снизошла
|
23.08.2020 |
|
22.08.2020 |
Про одну афонскую икону Недавно мне повезло ухватиться за общие слова Флоренского о сознательности работы иконописца. Они подтверждали определение прикладного искусства как сообщения о в общем-то знаемом. Я к нему пришёл логическим путём, отстаивая определение неприкладного искусства как средства общения подсознаниями. Отстаивание – из-за того, что не могу пробить учёное сообщество применить оба определения с целью возвысить более тонкое неприкладное искусство. Так пока Флоренский писал о сознательности иконописи вообще, всё было хорошо и понятно. Не бытовой мир икон требовал небытового изображения, имя в виду, что в быту мы имеем дело с прямой перспективой и кое-чем другим, соответственным. Святой апостол Прохор с апостолом Иоанном Богословом были взяты для примера изображения видимости одновременно груди и спины. Невероятица того, что Бог Иоанну показал, понималась соответствующей невероятности видения груди и спины. Но вот Флоренский взялся объяснять подробнее, почему св. ап. Прохор изображён так. а не иначе, и получилась загвоздка. Я долго не мог найти репродукцию, чтоб Прохор сидел в профиль и чтоб было "лицо дано в почти прямом повороте, обернутое влево и поднятое вверх, по направлению к Богослову” (http://philologos.narod.ru/florensky/fl_space.htm#_fl80). Евангелист Иоанн Богослов и Прохор, ап. XVI в. Афон, монастырь Ксиропотам. Все другие были с опущенными лицами. А в чём был перец толкования Флоренского (производимого, наверно, по памяти и без указания, о какой именно иконе он пишет)? "Прохор изображен тут сидящим в пещере и записывающим слова Евангелиста. Он согнулся и направлен в правую сторону изображения, так что тело его представлено профильно. Но лицо дано в почти прямом повороте, обернутое влево и поднятое вверх, по направлению к Богослову. Таким образом в рисунках Прохора соединены по крайней мере два противоречивых ракурса, вследствие чего на изображении видны одновременно спина и грудь, равно как и в рисунке головы соединяется поверхности гораздо больше, чем сколько это может быть видимо при перспективном изображении. На невнимательный взгляд, фигура Прохора покажется сперва горбатою и вывернутою…” (Там же). На внимательный – иначе: "Мы видим теперь фигуру… с сильным движением, фигуру посредника между словом Евангелиста и хартией, на которой это слово записывается. Прохор обращен вниманием, а потому и лицом, к Евангелисту, исполнительною же волею – к записи, и потому сюда – всем телом, служащим воплощению в письмене священного повествования. Смысл фигуры Прохора – именно в его посредничестве, в его службе как орудии, и потому движение к Евангелисту и к бумаге, то и другое совершенно необходимо, чтобы передать средствами изобразительного искусства значение этой фигуры. Прохор, спокойно пишущий, был бы сам по себе, отпадал бы в художественном восприятии от Иоанна Богослова, и связь давалась бы тогда не самим восприятием, а литературно, т.е. условно в отношении самого изображения, внешним в отношении его сюжетным знанием данной иконы. Мы тогда могли бы отвлеченно знать, что Прохор – ученик Богослова и что он пишет не свое, а свидетельствует Иоанново; но мы отнюдь не видели бы этого своими глазами, а видели бы как раз обратное. В настоящем своем виде икона, независимо от того, насколько мы знаем ее сюжет, свидетельствует нам, нашему зрению, что Евангелие от Иоанна написано Иоанном, а не Прохором, хотя и Прохоровою рукою; а тогда она свидетельствовала бы обратное, вопреки своему сюжету” (Там же). Я подчеркнул слово "художественном”. Зачем? Затем, что вместе с новым подразделением искусства на прикладное и неприкладное я хочу, чтоб стало иначе применяться слово “художественный”. А именно – как относящееся к обслуживанию общения подсознаниями. Для общения сознаниями пусть применятся определение “эстетический”, в смысле – экстраординарный. Здесь, в иконах, смысл нездешности, выдержанности стиля. А “художественный” пусть применяется тогда (и это редкие случаи {чему мы и видим подтверждение с опущенным лицом Прохора в большинстве икон}), - слово “художественный” пусть применяется тогда, когда вмешивается подсознательный идеал христианства – благое для всех сверхбудущее. Все иконописцы пишут по канону, как принято. А одного озаряет лицо Прохора поднять к Иоанну. Потому что он до глубины души верует. А остальные – так, как все: годится – молиться, не годится – горшки покрывать, как написал Белинский Гоголю. Даже у Даля: "Не годится богу молиться, годится горшки покрывать (дразнят суздальских богомазов)” (https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/dal/08.php). То есть и в прикладное искусство может прорваться эхо неприкладного, выражающего подсознательный идеал автора. Что я предлагаю считать сверхценным для светского общества, в котором церковь отделена от светского государства. 7 августа 2020 г.
|
21.08.2020 |
Что Нестеров ницшеанец, многих оскорбит...
|
20.08.2020 |
|
<< 41|42|43|44|45|46|47|48|49|50 >> |
Редколлегия | О журнале | Авторам | Архив | Статистика | Дискуссия
Содержание
Современная русская мысль
Портал "Русский переплет"
Новости русской культуры
Галерея "Новые Передвижники"
Пишите
© 1999 "Русский переплет"