|
04.12.2000
22:25 |
Прошлое еще впереди (Цветаева и Рильке) ПРОШЛОЕ ЕЩЕ ВПЕРЕДИ
или Цветаева и Рильке
В самом конце прошлого года в петербургском издательстве <Эгида> вышла в свет книга: <Небесная Арка. Марина Цветаева и Райнер Мария Рильке>. Издание второе. Тираж 3000 экземпляров. 400 С. (первое издание - СПб., издательство <Акрополь>, 1992), подготовленная выдающимся историком русской и зарубежных литератур конца XIX-начала XX веков, политзеком, узником брежневских лагерей, правозащитником Константином Марковичем Азадовским (вступительная статья, перевод, примечания). Немецкоязычный вариант этой книги был выпущен еще в 1992 г. в Германии знаменитым издательством , которому при жизни Рильке даровал право публикации всех своих текстов, под заглавием (<Разговор в письмах>). Первое и второе русские издания значительно расширены и дополнены.
<Небесная арка> - первая книга в ряду задуманных издательством <Эгида> изданий подобного (высокодуховного) рода. <Эгида> анонсирует выход в свет двух новых исследований К.М.Азадовского: <Рильке и Россия. Письма, воспоминания, стихи> и <Рильке и Александр Бенуа>. В условиях пресловутой коммерциализации издательского дела в России, когда книжные лотки и прилавки вал низкопробного детективного, оккультного и эротического чтива (в ужасающих переводах), <стартовать> такой книгой - мужество и смелость, честь и долг. Укажу, что издание отличает высокий полиграфический уровень (суперобложка, иллюстрации и т.д.), работа художника Н.В.Рассадиной отмечена хорошим вкусом и мастерством.
Замысел этой книги зародился у К.М.Азадовского в 1988 г. в Германии, когда в Марбахе он впервые прочитал письма Марины Цветаевой к Нанни Вундерли-Фолькарт (1878-1962), близкой приятельницы Рильке в последний - швейцарский - период его жизни. Последующие годы исследователь посвятил выявлению, осмыслению и собиранию воедино всего, относящегося к теме <Цветаева и Рильке>. В книге <Небесная арка>, на мой взгляд и вкус, ему это блистательно удалось. Разумеется, скрупулезные штудии были продолжены и после опубликования первого издания капитального труда.
В фундаментальной вступительной статье <Орфей и Психея>, скромно названной автором <Предисловие>, в которой К.М.Азадовский собрал, интерпретировал и объяснил буквально все факты и трансцендентные феномены встречи-невстречи, любви-нелюбви (<слияния душ, а не тел>) двух поэтических гениев уходящего столетия, прекрасно сказано: <Эта книга не совсем обычная. Собранные в ней документы принадлежат высокой общеевропейской культуре (С. 12). Соединенные вместе, под одним переплетом и с подробными пояснениями, письма, стихи и прозаические сочинения двух великих поэтов образуют своего рода повесть о неугасимой любви русской Психеи к германскому Орфею, об их устремленности и близости друг к другу. Но есть в этой книге и другая, более глубокая, "метафизическая" тема, которая заставляет задуматься о возможностях лирического самовыражения и его пределах, о взлетах и падениях романтической души, о соотнесенности человеческой и поэтической судеб> (С. 49). Значительное место в <Предисловии> (помимо сказанного выше) уделено тонким и обстоятельно аргументированным размышлениям о цветаевской и рильковской поэтике, литературных и философских корнях их творчества, о проблемах <Цветаева - Германия>, <Рильке - Россия>.
<Часть первую> книги образует корпус знаменитой переписки Рильке и Цветаевой 1926 года (все переводы просмотрены наново и сверены К.М.Азадовским), ставшей известной мировой общественности после 1977 года, когда истек 50-летний <мораторий>, наложенный Цветаевой на опубликование. Письма эти изданы во многих странах, переведены на разные языки, включая самые экзотические. Напомню читателю о дивной книге: Райнер Мария Рильке. Борис Пастернак. Марина Цветаева. Письма 1926 года. М., 1990 (издание было подготовлено К.М.Азадовским, Е.Б.Пастернаком и Е.В.Пастернак).
Письма Цветаевой к германскому поэту хранятся в тихом и уютном (впрочем, не бывал) Берне, а вот судьба писем Рильке к русскому поэту - куда драматичней, они исчезли на десятилетия, пока судьба и рок не соизволили вернуть их человечеству (об этом рассказано в <Предисловии>). Писем этих всего 16 (упомянем еще одно, которое Цветаева адресовала Рильке после его физической смерти), но какие это письма Какой инфернальный блеск, какая мощная метафизика, какой прорыв в запредельное: форточка в инобытие; воистину - <пиршество Духа> (звучит пошло, но верно по смыслу). В этот же раздел книги входит поэма Цветаевой <Попытка комнаты>, гениальная рильковская <Элегия для Марины>, три письма Цветаевой к Пастернаку и одно ее письмо секретарю <Орфея> Е.А.Черносвитовой.
<Вторую часть> книги образуют цветаевские тексты, созданные после смерти Рильке, в которых продолжен <в вечности> бессмертный диалог поэтов: стихотворение <Новогоднее> (<итоговое, по словам Иосифа Бродского, для русской поэзии в целом>); пленительный и загадочный очерк <Твоя смерть>; статья <Несколько писем Райнер-Мария Рильке>, небрежно разруганная Набоковым, отличавшимся специфической <иномирной> глухотой; цветаевские переводы на русский язык 6-ти писем Рильке к разным адресатам и перевод письма <Неизвестной> к французском писателю Эдмону Жалу.
Все эти тексты абсолютно гениальны. В них грозно звучит ужасный - в античном миропонимании - голос чистого Духа, осложненный, об этом еще никто не сказал, обертонами мистической полуправды, демонической маскарадности и литературной, увы, мистерии игры. Ключ к пониманию - комментарии к книге.
В <Части третьей> вниманию публики предлагаются 14 писем Цветаевой к Н.Вундерли-Фолькарт и одно письмо к дочери поэта Рут, написанное через несколько лет после безвременной кончины Рильке. Обратные письма, видимо, утрачены: оставлены Мариной во Франции перед возвращением в СССР. Эта эпистолярия более спокойна, традиционна в тоне и стиле; однако полна незримого света, <немерцающего пламени>. Качество суждений, содержащихся в этих письмах, проиллюстрирую краткой цитатой: <Иметь право - нечто случайное, частичное и собственническое (иметь!), нет! - быть в праве, в самой сердцевине - всегда. Вот - правда Р/ильке/ и - моя правда> (С. 191). Читатель согласится: одним росчерком пера сформулирована проблематика увесистого трактата. Из писем Цветаевой к швейцарской конфидентке Рильке явствует, что Марина мечтала переводить его письма на русский и французский языки, хотела создать некий свод эпистолярных высказываний поэта о России (<Россия Рильке>, по ее словам). Грустно, но все эти замыслы остались лишь в намерении.
155 страниц в книге отведено примечаниям. Учитывая, что они набраны петитом, не сложно догадаться: комментарии занимают более половины книги. Так вот, любезный читатель, примечания эти просто бесподобны. Они представляют собой своеобразный <тезаурус> сведений о Цветаевой и Рильке, их жизненном и творческом пути, окружении, пристрастиях и вкусах, метафизических, культурных и литературных проблемах первой трети XX столетия в России, в русской эмиграции, в Европе.
В принципе об этих комментариях можно и нужно было бы написать отдельную пространную статью. Настоятельно советую будущему читателю <Небесной арки> начинать знакомство с книгой именно с примечаний (подряд) - это увлекательный, совершенно <связный> интеллектуальный <роман>. Вывод этот осознан и осмыслен; мне самому многократно приходилось комментировать весьма изощренные эпистолярные и художественные тексты виднейших представителей русского - и только русского - <Серебряного века>.
<Встреча должна быть аркой: тогда встреча над> (из письма Цветаевой к Пастернаку от 19 ноября 1926 года). <Прошлое еще впереди> (из письма Цветаевой к Рильке от 14 августа 1926 г.; преображенная стихотворная строка германского поэта). Прошло время. Сроки исполнились. Встреча произошла. Документы опубликованы и прокомментированы. Прошлое неотвратимо настигло нас. Страшное и прекрасное прошлое. Этим <воздухом горных вершин> (Ницше) нам сладко до обморока и трудно до судорог дышать. Увы, иного воздуха нет.
|
