Та часть европейского населения, которая
генетически принадлежит не к охотникам, рыбакам и
"скавенжерам" (употребим это слово для
благозвучия, обидно за предков-стервятников), а к
земледельцам и собирателям, будет копаться в земле
и тогда, когда земля эта будет состоять
исключительно из промышленных отходов и бытового
мусора. Инстинкт сильнее логики.
Впрочем, некоторые основания для того, чтобы
держать голову ниже тазобедренного сустава у
западно-европейских "огородников" есть. Прежде
всего, это совершенно отвратительное качество
производимой корпорациями и фермерами
сельскохозяйственной продукции. Здесь лидируют
мерзкие израильские помидоры с гидропоники,
имеющие вкус жеваной бумаги, невкусный белый
хлеб из дешевой пшеницы, молоко, напоминающее
воду, в которой с неизвестной целью варили старые
теннисные мячи, и свинина с привкусом воды, в
которой моют посуду. Золотой миллиард лопает
много, но не очень вкусно. Даже местный шоколад
корпорации, или, как их здесь называют,
"шокобанда", сумели превратить в нечто совсем
противное.
Засилие скрытых монополий диктует европейцам
нехитрое правило "жри, что дают".
Здесь я должен сообщить своим соотечественникам в
России нечто для них неизвестное, как мне кажется.
В Европе существует довольно обширная сеть
"магазинов для номенклатуры". Волею судеб, мне
пришлось побывать в таких магазинах и здесь, и там,
так что я констатирую полную идентичность этих
заведений по обе стороны возрожденного Западной
Европой железного (Шенгенского) занавеса. Я не
знаю, есть ли такие магазины сегодня в Москве, но
вот в Вене они есть. Из неприметной дверцы возле
станции метро "Кагран" в пятницу вечером то и дело
выскакивают сотрудники ООН, посольств и других
"номенклатурных" организаций с кошелками белого
цвета без фирменных надписей, плотно набитыми
разной снедью. Снедь эта мало того, что по качеству
лучше всего, что продают в местных супермаркетах
для быдла, но и значительно дешевле. Кое-что
(далеко не все) из того, что продают в
"номенклатурном распределителе" можно купить в
очень дорогом магазине "Майнл", но уже по цене в
два, а то и в три раза дороже. Господа рангом
пониже, но с более тугим кошельком, организуют
себе нечто имитирующее "распределители", но цены
там высокие. Для доступа в такие магазины
необходима специальная карточка, которая в
"демократической" Европе считается явлением
совершенно нормальным.
Все говорит о том, что идеологические разночтения в
этом мире не столь уж и существенны, и
"демократические страны" не очень-то отличаются
от бывших стран "народной демократии" и прочих
номенклатурных кормушек. Существенным в Европе
является то, что давление на местное население,
заставляющее его работать, гораздо сильнее, чем в
бывшем и нынешнем "восточном блоке", что ведет к
более высокому уровню жизни, качество которой,
впрочем, если и отличается от бывшего советского,
то не всегда в лучшую сторону. Высокая
конкуренция на рынке труда порождает настолько
напряженную и свинскую атмосферу в обществе, что
иногда бывает удивительно, как дело не доходит до
перестрелок. Впрочем, иногда и доходит. Недавно
один добропорядочный господин перестрелял судей,
отсудивших у него в пользу соседа тридцать
сантиметров земли вдоль границы участков, на
которых стоят их дома.
Сегодня эта не слишком хорошо умытая Европа
живет, все-таки, гораздо спокойнее, чем почти
бесхозные территории бывшей Российской Империи,
так как может содержать больше полицейских на
душу населения. По этой причине, Вена, например,
считается самым спокойным городом в мире и даже
русская "крутая" дешевка не может позволить себе
здесь распоясаться. Это способствует стабильности,
как, впрочем, и то, что в Европе начисто отсутствует
свобода печати. В массовых изданиях допустима
критика отдельных личностей, вроде бывших
советских "примкнувших" или "отколовшихся", но
никогда, подчеркиваю, никогда, читатель не встретит
критики "системы". В этом плане аналогия с
"Гослитом" здесь полная. Достигается это с
помощью простейшего метода: все средства массовой
информации принадлежат группам,
заинтересованным в незыблемости Системы.
После падения "оплота социализма" наглость
ростовщиков по обе стороны Атлантики удвоилась.
Обывателя обирают с невиданной прежде
жестокостью и ловкостью, богатство все более и
более концентрируется в кошельках элиты. Для
этого используются все методы "высшего
менеджмента": продажа дуракам акций с
последующим отъемом их стоимости, научные
исследования в области психологии и медицины с
целью дальнейшей интенсификации труда "рабочих
муравьев", в число которых сегодня включены и
инженеры и даже менеджеры низшего уровня,
спекуляция на националистических чувствах и на
самых низменных инстинктах толпы. Миллиарды
делаются даже на простейшем стадном инстинкте,
используемом в массовой, прости господи, культуре.
Никакой "конвергенции", о которой мечтал наш
наивный физик Сахаров, не произошло. Маятник на
Западе качнулся в сторону более жестокой
организации общества, и следует ждать того же и на
Востоке. Наглость правит миром и не думает сдавать
позиции, поговаривая о "глобализации" своих
устремлений.
Такая вот брюква, если опять вспомнить об
"огородниках".
